Нас снова перемешивают, тасуют, пополняют – новыми солдатами взамен выбывших.
Среди вновь прибывших появляется парень с приметной фамилией – Сокол, и жизнь моя, и до этого времени трудная, становится просто невыносимой.
Сокол – балагур, весельчак, взводный Петрушка, немедленно делает меня объектом своих шуточек и издевательств, к общему удовольствию и потехе. От первой прямой стычки он как-то ловко уклонился, а потом я вдруг потерял инициативу и дал захватить ему верх. Моральные силы мои были на исходе, я был растерян, подавлен и сопротивлялся вяло, не так, как следовало бы.
Вот и сейчас, во время короткой стоянки-перекура, Сокол начинает разговор:
– Лева! (Всех он зовет по фамилии, меня только по имени, делая ударение на нем и изображая еврейский акцент.) – А что ты делал до армии?
Кругом поворачиваются, улыбки раззявливают морды. Предстоит потеха.
– Он в магазине торговал! – не дождавшись ответа, объявляет Сокол.
Смех где-то сзади. Я выскребаю из котелка кашу. Молча коплю злобу.
– Лева, ты эскимом торговал? – снова спрашивает Сокол.
– Ха-ха-ха! Эскимом! Вин дуже остроумный, цей Сокол!
– Каже, так каже!
– Лева! Почем эскимо? – спрашивает Сокол.
Взрыв смеха.
Я молча откладываю котелок, беру автомат в руки и выразительно похлопываю по стволу.
Это действует. Сокол отходит, бормоча для приличия, чтобы не подумали, что он трусит:
– Боже мий! Вин мэнэ застрэлить!
Слышна команда, и мы снова топаем вместе.
Плечо к плечу.
Единая и монолитная армия.