Лев Самсонович никогда и никому не позволял упоминать о своей инвалидности — ни в аннотациях к выставкам, ни в каких-либо справочных материалах, ни даже в такой корректной формулировке как «потерял руку на фронте». Журналистке, которая пришла к нему брать интервью со словами: «Так это вы однорукий художник?», он моментально указал на дверь.
После войны Лев Самсонович научился обходиться без посторонней помощи в бытовых вопросах — настолько, что даже домашние не замечали никаких признаков неполноценности. Он мог все: построить деревянный станок под большую скульптуру, сделать каркас из проволоки для работы с глиной, отформовать модель в гипсе, передвинуть холодильник с помощью рычагов. И очень хотел, чтобы его навыки и придумки, облегчающие жизнь человеку с одной рукой, пригодились другим. С идеей поделиться своим опытом он обращался в разные инстанции, но отклика так и не получил.
Мы публикуем здесь черновики его пояснений, как можно без помощи второй руки, пользуясь нехитрыми приспособлениями, почистить картошку, заточить карандаш, вдеть нитку в иголку и т.п.
В 1997 г. по просьбе Льва Самсоновича Александр Греф снял на видеокамеру демонстрацию этих изобретений . В конце Лев Самсонович говорит:
«Главное — иметь желание и волю. И тогда все будет в порядке — можно добиться всего, чего вы хотите!»
Фрагмент интервью телевидению Би-Би-Си (апрель 2001 г.):
В Таврическом художественном училище была группа подготовки в училище скульпторов. Я сразу запросился туда. Когда я пришел туда, я сразу сказал, что я хочу на скульптурный. На меня посмотрели и сказали: “Ну, зачем на скульптурный? Тебе все равно уже ничего не сделать. А давай на живописный”. Я говорю: “Нет, я хочу на скульптуру”. Ну, и когда глина появилась в руках, то я уже стал что-то такое из нее делать… Мне был интересен сам процесс.
А потом я уже решил, когда открылось Высшее художественно-промышленное училище у нас в Соляном переулке и стали набирать на 8-летний курс обучения людей, которые имели только 7-классное образование, то я пришел, и в приемной комиссии меня спросили: “Куда?” – “На скульптуру”. “Ну, нет. Это нельзя. Вы не ходите на скульптуру. Что вы, о чем речь? У вас же такой выбор – можно на живопись, можно на графику, можно на факультет деревообработки, художественной обработки металла. А скульптуру вам нельзя.” Они просто считали, что я с одной рукой ничего не могу делать. Но я сказал: “Только на скульптуру. Только на скульптуру, больше никуда не хочу. Испытайте меня, я могу! Дайте мне право на испытательный экзамен”. Ну и на испытательных экзаменах я сделал все то, что задано было, не хуже других. И меня приняли.
А почему я так отстаивал это дело? Ну, во-первых, я хотел, действительно, быть скульптором. Во-вторых, я любил это дело, а в-третьих, у меня была сверхзадача, о которой я никому не говорил, но которая была главным лейтмотивом моей жизни. Я хотел доказать всем, и, в первую очередь себе, что я не инвалид. Что я могу делать те работы, которые являются самыми трудными физически во всех видах изобразительного искусства. Ну, и понемногу так оно и получилось.